Игорь Ямщиков, член Общественной палаты Ярославской области, председатель правления Ярославской областной организации Российского союза ветеранов Афганистана

- Игорь Алексеевич, какие первые впечатления для вас были связаны с 23 февраля?

- Мой дядя, Сергей Ефимович Ямщиков, капитан 1 ранга, был участником Великой Отечественной войны, орденоносцем. В детстве мы с сестрой и братом отправляли ему открытки, а папа звонил по телефону.

- Как вы сами решили идти в армию, поступить в Ярославское высшее военное финансовое училище?

- Это произошло случайно. Мы с братом Александром - двойняшки, учились за одной партой. Это он решил после школы поступать в ЯВВФУ, а я даже не знал, где это училище находится, выбирал между историей и экономикой в ЯрГУ.

Когда уже заканчивался прием документов в военные училища, позвала меня мама на кухню и провела беседу - мол, поступай вместе с братом, не разлучайтесь, ведь и там экономика есть… Мама умела убеждать! Брату после медкомиссии пришлось забрать документы из-за зрения, а я тем временем сдал экзамены и поступил. (Александр Алексеевич Ямщиков окончил ЯГМА, он врач психиатр-нарколог высшей квалификационной категории, заведует наркологическим отделением ЯОКНБ. - Ред.)

- Каким было первое впечатление от военного училища?

- Незабываемым! Я получил приказ прибыть в училище 29 июля, в наш с братом день рождения. И прибыл прямо с утра. Мне сразу выдали форму, а потом старшина роты со словами: «Служба началась!» - добавил тазик - убирать в казарме засорившийся туалет. Так я отметил свой первый день в армии.

Поскольку училище было финансовым, для меня оно стало школой умения анализировать, работать с таблицами, с большими данными. Но и военная компонента в ЯВВФУ была по полной программе: марш-броски, тактика, выживание. Нас гоняли очень сурово, наш комбат был орденоносцем-десантником!

- Как сложилась служба после получения лейтенантских погон?

- Начальник политотдела ЯВВФУ предложил мне, как активному общественнику, остаться в училище заместителем командира автороты по политической части. И я без раздумий остался в Ярославле.

- Тем не менее потом вы трижды подавали рапорты с просьбой направить вас в Афганистан…

- Хотел проверить себя в деле, в боевой обстановке. Особенно «заводило» то, что мне отказывали. Как военного финансиста по образованию - не брали, служил-то я по воспитательной части. А как замполит я не устраивал кадровые службы округа, поскольку не имел политического образования. Это ощущение «неполноценности» очень задевало.

- Как отреагировали близкие, когда вы все же отправились в Афганистан?

- В целом спокойно. Для отца главным было то, что я сам этого добивался. А мама сказала: «Ну, может, хоть там тебя научат есть мясо (так получилось, что брат у меня с детства не ест яйца, а я - мясо и рыбу). Но моих вкусовых привычек служба не поменяла.

Меня назначили замполитом мотострелковой роты. Мы охраняли участок оживленной дороги, по которой везли солярку, продукты, технику, боеприпасы. Шли колонны по 50 - 100 машин, которые подвергались обстрелам со стороны душманов. В случае нападения на колонну мы подлетали, открывали ответный огонь, прикрывали колонну своими танками и БТР, чтобы она могла проскочить опасный участок. Считали это не геройством, а просто работой.

- Что было самым важным в боевом опыте?

- Я почувствовал себя настоящим офицером, способным на серьезные действия. И стал иначе относиться к подчиненным. Ты воюешь в команде, живешь с бойцами в одной землянке, постоянно находишься в солдатской «движухе». Ты такой, какой есть. Если будешь фальшивить, над тобой будут смеяться твои же солдаты. А если станешь частью воинского коллектива - тебе будут доверять, а ты будешь уверен в товарищах.

- Вы встречаетесь с сослуживцами по Афганистану?

- Да. И с офицерами, и с солдатами. Когда мы собираемся, нам комфортно вместе и не стыдно смотреть друг другу в глаза. Это самое главное.