Выжить должен хотя бы ты один
Война - страшное испытание для человека
Майор Герасимов (первый слева) с боевыми друзьями. afghan-yar.msk.ru
Это тяжкий крест для любого потерявшего на ее дорогах своих товарищей и боевых друзей. Это вечная боль для родителей погибших, для их жен и детей. Из Афганистана в родной дом не вернулись 26 ярославцев.
Один из них - майор Владимир Герасимов, совершивший 164 боевых вылета, кавалер двух орденов Красной Звезды, награжденный орденом Красного Знамени посмертно.
Обнимая небо крепкими руками
Он коренной ярославец. Родился 25 января 1952 года. В 1969 году окончил десятилетку средней школы №19. Как и для большинства мальчишек того времени, для него мечтой жизни стало небо. Володя рос романтиком: любил читать Джека Лондона, Есенина и журнал «Вокруг света».
Был завсегдатаем в Ярославском учебном авиационном центре ДОСААФ, где освоил управление вертолетом. Сразу после школы пошел работать шлифовщиком на Ярославский моторный завод.
Его военная карьера началась в ноябре 1971 года, когда он был призван на срочную службу. Уже через год Владимир Герасимов стал курсантом Сызранского военного авиационного училища летчиков. В те времена мальчишек вообще не нужно было заманивать в военные училища маковым калачом: конкурс в любой из таких вузов неизменно составлял несколько человек на место. Многие ребята мечтали стать десантниками, моряками, летчиками, танкистами, ракетчиками…
В Афганистане Владимир находился дважды: с 25 августа 1982 по 16 августа 1983 года служил старшим командиром вертолета 262-й отдельной вертолетной эскадрильи и со 2 октября 1985 по 17 июня 1986 года командовал звеном вертолетов.
В логове врага
1986 год для советской авиации выдался тяжелым. 17 июня Владимир Герасимов участвовал в операции в районе Анджиристана провинции Кундуз в горных массивах под Файзабадом.
Старт джелалабадская наспех слетанная группа с разными экипажами произвела в 5.43 и под прикрытием Ми-24 направилась на боевое задание. Командир звена Герасимов шел крайним. На подлете к району десантирования большинство летчиков поняли, что ведущий промазал площадку либо командир группы получил новую команду в последний момент из уст высокопоставленных начальников. Вместо площадки №14 стали заходить на площадку №56 с высотою превышения Н-2601, прямо в центр переучивания снайперов-«духов».
Разумеется, душманы не ожидали такой наглости от шурави и, очухавшись, открыли огонь из всей имеющейся у них боевой техники. Под шквальным огнем высадиться сумели только две десантные группы, а с третьей, находившейся в вертолете, за штурвалом которого был Герасимов, возникли проблемы. Вертолет подбили еще в воздухе, но Владимир умело дотянул до маленькой площадки и посадил горящую машину с отказавшими в воздухе двигателями, чем и спас жизнь десанту. Более того, майор Владимир Герасимов сумел в логове врага организовать оборону из членов экипажа и десантной группы, отразив 8 яростных атак душманов.
Четыре тяжелых ранения
Первым был ранен бортовой техник Виктор Харитонов. Его от смертельной пули «бура» спас бронежилет. Пластина жилета, врезавшись в тело Виктора, не дала пуле войти в организм. Она рикошетом отлетела...
Вторым ранили командира звена Герасимова, которого сослуживцы называли просто Сергеич. Всего за первые часы боя на площадке он получил четыре смертельных ранения: первые - в спину, два ранения в районе почек, одно в правую руку, ближе к предплечью, и одно в районе легких. Из центра площадки те, кто еще мог хоть как-то передвигаться, перетянули Герасимова в спасительное укрытие. Офицеры-десантники, хладнокровно оценив обстановку, дали команду «дедам» занять круговую оборону и не давать «духам» подойти близко. Сергеич чувствовал себя очень плохо. Ему вкололи один тюбик промедола, а потом и второй, оставшимися бинтами перетянули смертельные раны.
Солнцепек и тяжелые ранения командира давали о себе знать, Владимир таял на глазах, попросил дать ему еще один укол, а потом и еще, прошептал: «Попить», но воды не оказалось - фляги сгорели на борту. Тогда ребята, взяв из сухпайка, напоили его яблочным соком. В этот момент майор спросил, как там Харитонов, ему ответили, что жив, но тяжело ранен.
Бойцы потом говорили, что если бы в тот момент Герасимова забрали медики, он остался бы жив, но, видимо, Бог распорядился иначе…
После семичасового боя напряжение начало немного спадать, и десантура молилась, чтобы скорее приходила ночь.
На помощь нашим пришел экипаж Ми-8МТ. Сначала вертолетчики помогли затянуть на борт раненого прапорщика Виктора Харитонова. Затем к зависшей машине поднесли героически погибшего капитана Владимира Герасимова. На дворе стояла теплая июньская ночь...
Прямая речь
Воспоминания о боевом друге майора А.Н. ФЕДОСЕЕВА, заместителя командира эскадрильи 335-го отдельного вертолетного полка:
- Я прошел с ним путь длиною в 15 лет совместной службы в рядах Вооруженных сил. Сергеич - так называли его в эскадрилье.
Там, где смех до слез, это его новый анекдот. Там, где азартно гоняют по полю в футбол, обязательно был Володя.
Он был душой нашего коллектива. Как офицер, как военный летчик, он был незаменим, ему доверяли самые трудные задания. Его звено было едино в выполнении боевых вылетов.
…В тот день он, как всегда, много шутил, никто и не подозревал, что буквально через несколько часов его уже не будет в живых.
При высадке десанта наша группа была обстреляна, и борт, на котором был В.С. Герасимов, загорелся. Машину благодаря мастерству Владимира Сергеевича удалось посадить.
Экипаж (летчик-штурман капитан В.А. Щеглов, бортовой техник прапорщик В.В. Харитонов) вместе с десантом приняли бой с душманами на пятачке….
Лишь поздно вечером нам удалось подавить огневые точки противника и под обстрелом забрать с площадки наших оставшихся в живых и тех, кто погиб… По сей день мне кажется, что Володя придет в эскадрилью. Это был Человек с большой буквы! Это был коммунист кристально чистой души!
Из письма летчика-штурмана капитана В.А. ЩЕГЛОВА, участника боя:
- При высадке группы десанта на площадку были обстреляны из стрелкового оружия в упор. Благодаря высокому мастерству командира звена сели на машине так, что десант и экипаж не получили даже малейших травм. Но на этой площадке оказалось еще хуже. Был ранен бортовой техник. Тяжело ранен командир. Положение было критическое. Но, несмотря на это, Владимир Сергеевич сохранял спокойствие. Умирая на моих руках, он сказал: «Выжить должен хотя бы ты один». Но мы из экипажа выжили вдвоем, а вот Владимира Сергеевича потеряли…
Один из них - майор Владимир Герасимов, совершивший 164 боевых вылета, кавалер двух орденов Красной Звезды, награжденный орденом Красного Знамени посмертно.
Обнимая небо крепкими руками
Он коренной ярославец. Родился 25 января 1952 года. В 1969 году окончил десятилетку средней школы №19. Как и для большинства мальчишек того времени, для него мечтой жизни стало небо. Володя рос романтиком: любил читать Джека Лондона, Есенина и журнал «Вокруг света».
Был завсегдатаем в Ярославском учебном авиационном центре ДОСААФ, где освоил управление вертолетом. Сразу после школы пошел работать шлифовщиком на Ярославский моторный завод.
Его военная карьера началась в ноябре 1971 года, когда он был призван на срочную службу. Уже через год Владимир Герасимов стал курсантом Сызранского военного авиационного училища летчиков. В те времена мальчишек вообще не нужно было заманивать в военные училища маковым калачом: конкурс в любой из таких вузов неизменно составлял несколько человек на место. Многие ребята мечтали стать десантниками, моряками, летчиками, танкистами, ракетчиками…
В Афганистане Владимир находился дважды: с 25 августа 1982 по 16 августа 1983 года служил старшим командиром вертолета 262-й отдельной вертолетной эскадрильи и со 2 октября 1985 по 17 июня 1986 года командовал звеном вертолетов.
В логове врага
1986 год для советской авиации выдался тяжелым. 17 июня Владимир Герасимов участвовал в операции в районе Анджиристана провинции Кундуз в горных массивах под Файзабадом.
Старт джелалабадская наспех слетанная группа с разными экипажами произвела в 5.43 и под прикрытием Ми-24 направилась на боевое задание. Командир звена Герасимов шел крайним. На подлете к району десантирования большинство летчиков поняли, что ведущий промазал площадку либо командир группы получил новую команду в последний момент из уст высокопоставленных начальников. Вместо площадки №14 стали заходить на площадку №56 с высотою превышения Н-2601, прямо в центр переучивания снайперов-«духов».
Разумеется, душманы не ожидали такой наглости от шурави и, очухавшись, открыли огонь из всей имеющейся у них боевой техники. Под шквальным огнем высадиться сумели только две десантные группы, а с третьей, находившейся в вертолете, за штурвалом которого был Герасимов, возникли проблемы. Вертолет подбили еще в воздухе, но Владимир умело дотянул до маленькой площадки и посадил горящую машину с отказавшими в воздухе двигателями, чем и спас жизнь десанту. Более того, майор Владимир Герасимов сумел в логове врага организовать оборону из членов экипажа и десантной группы, отразив 8 яростных атак душманов.
Четыре тяжелых ранения
Первым был ранен бортовой техник Виктор Харитонов. Его от смертельной пули «бура» спас бронежилет. Пластина жилета, врезавшись в тело Виктора, не дала пуле войти в организм. Она рикошетом отлетела...
Вторым ранили командира звена Герасимова, которого сослуживцы называли просто Сергеич. Всего за первые часы боя на площадке он получил четыре смертельных ранения: первые - в спину, два ранения в районе почек, одно в правую руку, ближе к предплечью, и одно в районе легких. Из центра площадки те, кто еще мог хоть как-то передвигаться, перетянули Герасимова в спасительное укрытие. Офицеры-десантники, хладнокровно оценив обстановку, дали команду «дедам» занять круговую оборону и не давать «духам» подойти близко. Сергеич чувствовал себя очень плохо. Ему вкололи один тюбик промедола, а потом и второй, оставшимися бинтами перетянули смертельные раны.
Солнцепек и тяжелые ранения командира давали о себе знать, Владимир таял на глазах, попросил дать ему еще один укол, а потом и еще, прошептал: «Попить», но воды не оказалось - фляги сгорели на борту. Тогда ребята, взяв из сухпайка, напоили его яблочным соком. В этот момент майор спросил, как там Харитонов, ему ответили, что жив, но тяжело ранен.
Бойцы потом говорили, что если бы в тот момент Герасимова забрали медики, он остался бы жив, но, видимо, Бог распорядился иначе…
После семичасового боя напряжение начало немного спадать, и десантура молилась, чтобы скорее приходила ночь.
На помощь нашим пришел экипаж Ми-8МТ. Сначала вертолетчики помогли затянуть на борт раненого прапорщика Виктора Харитонова. Затем к зависшей машине поднесли героически погибшего капитана Владимира Герасимова. На дворе стояла теплая июньская ночь...
Прямая речь
Воспоминания о боевом друге майора А.Н. ФЕДОСЕЕВА, заместителя командира эскадрильи 335-го отдельного вертолетного полка:
- Я прошел с ним путь длиною в 15 лет совместной службы в рядах Вооруженных сил. Сергеич - так называли его в эскадрилье.
Там, где смех до слез, это его новый анекдот. Там, где азартно гоняют по полю в футбол, обязательно был Володя.
Он был душой нашего коллектива. Как офицер, как военный летчик, он был незаменим, ему доверяли самые трудные задания. Его звено было едино в выполнении боевых вылетов.
…В тот день он, как всегда, много шутил, никто и не подозревал, что буквально через несколько часов его уже не будет в живых.
При высадке десанта наша группа была обстреляна, и борт, на котором был В.С. Герасимов, загорелся. Машину благодаря мастерству Владимира Сергеевича удалось посадить.
Экипаж (летчик-штурман капитан В.А. Щеглов, бортовой техник прапорщик В.В. Харитонов) вместе с десантом приняли бой с душманами на пятачке….
Лишь поздно вечером нам удалось подавить огневые точки противника и под обстрелом забрать с площадки наших оставшихся в живых и тех, кто погиб… По сей день мне кажется, что Володя придет в эскадрилью. Это был Человек с большой буквы! Это был коммунист кристально чистой души!
Из письма летчика-штурмана капитана В.А. ЩЕГЛОВА, участника боя:
- При высадке группы десанта на площадку были обстреляны из стрелкового оружия в упор. Благодаря высокому мастерству командира звена сели на машине так, что десант и экипаж не получили даже малейших травм. Но на этой площадке оказалось еще хуже. Был ранен бортовой техник. Тяжело ранен командир. Положение было критическое. Но, несмотря на это, Владимир Сергеевич сохранял спокойствие. Умирая на моих руках, он сказал: «Выжить должен хотя бы ты один». Но мы из экипажа выжили вдвоем, а вот Владимира Сергеевича потеряли…
